Гарт Фрэнсис Брет - Трое Бродяг Из Тринидада
Фрэнсис Брет Гарт
ТРОЕ БРОДЯГ ИЗ ТРИНИДАДА
- А? Это ты? - сказал редактор.
Китайчонок, к которому он обращался, всегда все понимал буквально. Он
ответил:
- Мой все тот же Ли Ти, мой не меняйся. Мой не длугой китайский мальчик.
- Что верно, то верно, - произнес редактор тоном глубокого убеждения. - Не
думаю, чтобы во всем Тринидадском округе нашелся еще один такой чертенок, как
ты. Ну, другой раз не скребись за дверью, как суслик, а прямо входи.
- Последний лаз, - вежливо напомнил Ли Ти, - мой стучи-стучи. Ваша не
любит стучи-стучи. Ваша говоли: совсем как плоклятый дятел.
В самом деле, контора тринидадского "Стража" стояла на маленькой вырубке в
сосновом лесу, где было множество птиц. Поэтому стук можно было понять
неправильно. К тому же Ли Ти умел точно подражать дятлу.
Редактор ничего не ответил и продолжал писать письмо. Тогда Ли Ти как бы
внезапно что-то вспомнил; он поднял длинный рукав своей куртки, который
заменял ему карман, и, как фокусник, небрежно вытряхнул на стол письмо.
Редактор бросил на мальчика укоризненный взгляд и распечатал конверт. Это была
обычная просьба одного подписчика-земледельца, некоего Джонсона, о том, чтобы
редактор "поместил заметку" о гигантской редьке; подписчик ее вырастил и
посылал с подателем письма.
- А где же редька, Ли Ти? - подозрительно спросил редактор.
- Нет. Сплосите меликанский мальчик.
- Что?
Тут Ли Ти снизошел до объяснения: когда он проходил мимо школы, на него
напали школьники, и во время сражения огромная редька - подобно большинству
такого рода чудовищ, быстро вырастающих на калифорнийской почве, это была
просто принявшая растительную форму вода - была "ласплющена" о голову одного
из врагов. Редактор знал, что его рассыльного постоянно преследуют, и весьма
огорчался по этому поводу; к тому же он, возможно, полагал, что редька,
которую не удалось использовать в качестве дубинки, вряд ли обладала
питательными свойствами. Поэтому он воздержался от упреков.
- Но не могу же я поместить заметку о том, чего не видел, Ли Ти, -
добродушно сказал он.
- А вы совлать... как Джонсон, - так же спокойно посоветовал Ли. - Он
дулачит вас свой гниль... вы будет дулачить меликанский люди, то же самый.
Редактор с достоинством хранил молчание, пока не кончил надписывать адрес.
- Отнеси миссис Мартин, - сказал он, протягивая письмо мальчику, - и
смотри держись подальше от школы. Да не ходи через прииск, если там сейчас
работают; и если дорожишь своей шкурой, не проходи мимо хижины Фленигена: ты
ведь на днях разбросал там хлопушки и чуть не поджег ее. Берегись собаки
Баркера на перекрестке и уходи с большой дороги, если из-за отвалов выйдут
рудокопы. - Затем, сообразив, что он, в сущности, закрыл все обычные подступы
к дому миссис Мартин, добавил: - Лучше всего иди кругом через лес, там ты
никого не встретишь.
Мальчик стремглав выбежал в открытую дверь, а редактор несколько мгновений
с сожалением смотрел ему вслед. Он любил своего маленького подопечного - еще с
тех пор, как несчастного сироту, мальчика из китайской прачечной, захватили в
плен рудокопы, возмущенные тем, что он разносил по домам плохо выстиранное
белье; они решили оставить его в качестве заложника, чтобы в будущее им
возвращали белье в более приличном виде. К несчастью, другая группа рудокопов,
обозленных по той же причине, в это время разгромила прачечную и прогнала
владельцев, так что за Ли Ти никто не пришел. На несколько недель он стал
забавой прииска, флегматичной мишенью добродушных оз
