Геблер Ганс - Подводник С U-505
Геблер Ганс
Подводник с U-505
Перевод: Кавун Юлия (av2319@comtv.ru)
Feldgrau: Текст представляет собой краткий отрывок частной
автобиографической публикации Ганса Геблера "Стальные лодки, железные сердца".
Ганс, который, к несчастью скончался в 1999 г., мог рассказать поистине
поразительные истории о своей жизни подводника на лодке U-505 во время Второй
Мировой войны. Этот очерк рассказывает об атаке союзнического флота на U-505 в
1943 г. во время ее пребывания в Атлантике, и о драматических последствиях
этих событий: единственном известном случае самоубийства командира немецкой
подводной лодки.
Следующий ниже текст представляет собой краткий отрывок частной
автобиографической публикации Ганса Геблера "Стальные лодки, железные сердца".
Ганс, который, к несчастью скончался в 1999 г., мог рассказать поистине
поразительные истории о своей жизни подводника на лодке U-505 во время Второй
Мировой войны. Данный отрывок был милостиво предоставлен этому сайту Джоном
Ванза. Этот очерк рассказывает об атаке союзнического флота на U-505 в 1943 г.
во время ее пребывания в Атлантике, и о драматических последствиях этих
событий: единственном известном случае самоубийства командира немецкой
подводной лодки.
Я лежал на своей койке в предрассветный час 23 октября, когда вдруг
почувствовал, что дышу свежим воздухом. Мягкое рокотание за бортом,
сменившееся через мгновение стуком дизелей, подтвердило, что мы были на
поверхности. Воздух был прохладный и свежий, и мне страшно не хотелось
покидать мою койку. Однако у меня были обязанности, которые я должен был
выполнять, и мне пришлось сделать это. Хотя на самом деле принципиальных
изменений в состояние койки это не внесло: я знал, что кто-нибудь другой
обязательно уляжется на нее еще раньше, чем простыни успеют остыть. Через
несколько минут я был уже одет и находился на своем посту в рубке управления.
Сегодня Жех выглядел еще более возбужденным, чем всегда, карабкаясь между
рубкой и мостиком как нервный кот. Однако я не обратил на него особого
внимания, т. к. мои мысли были заняты корабельным Доктором, который, как
обычно, пытался похитить мой завтрак: миску с так называемой "Kujumble Eis".
Эта смесь из крошенного льда и малинового сиропа, пользовавшаяся особой
популярностью у команды, строго ограничивалась нашим поваром Тони. Он
придерживался мнения, что Доктор был слишком толст и тем более никогда не
давал ему ничего сверх положенной порции. "Этот человек ест слишком много! Он
кладет в свой топливный бак больше, чем любые двое из нас" - любил повторять
Тони. Понятно, что это делало Доктора еще более одержимым идеей приобретения
замороженной сладости. Несколько раз в день он, бывало, просовывал голову в
рубку, дабы поглядеть, не оставил ли кто-нибудь там без присмотра миску с
вожделенным веществом. С гордостью могу сказать, что воспользоваться моей
невнимательностью ему никогда не удавалось.
День прошел на редкость спокойно, как будто мы были на курорте. Мы
погрузились сразу, как только зарядились батареи, и не всплывали уже до
глубокой ночи. Тем злополучным вечером, когда мы услышали этот слабый
отдаленный грохот, я вновь был на дежурстве. Через несколько часов громыхание
стало громче и четче, и мы поняли, что это были звуки взрывов глубинных бомб,
долгие серии которых то прекращались, сменяясь тишиной, то возникали опять.
Барабанный грохот бомб, казалось, очень взволновал Жеха.
Около полудня 24-го мы снова услышали звуки разрывающихся в отдалении
бомб.
